> мораль расстроен (3)
Пост в телеграме: https://t.me/ironheaded/907
(начало)
Три варианта того, что такое “психическое расстройство”: “порок”, “болезнь”, или “психология”. И, соотвественно: что-то не так, но человек по-другому не хочет (“порок”), не может (“болезнь”), или не знает как (“психология”).
Исходя из ответа на вопрос “что это?”, следует и ответ на вопрос “что с этим делать?”. Если это “порок”, и человек не хочет по-другому — то можно его воспитывать и наказывать, продолжая его осуждать. Если это “болезнь”, и он просто не может — то опекать. При этом есть опасность перестать считать его полноценным человеком и начать испытывать к нему жалость на грани презрения.
“Порок” и “болезнь” в некотором смысле противоположны друг другу. Психотерапия же пытается эти противоположности сочетать: признавать свободу и ответственность человека, как в случае с “пороком” и, одновременно, относиться к человеку без осуждения, как при “болезни”. Иногда даже получается.
Здесь и всегда я говорю про индивидуальную психотерапию со взрослыми. И в этом случае терапевтический вариант звучит так: если это не “порок”, не “болезнь”, а “психология”, то человек и хотел бы по-другому, но не сможет самостоятельно, или не знает как. А цель — не воспитание, и не опека, а свобода. Иногда это называют ростом или развитием, но я буду называть свободой. (Я очень вольно использую слова свобода, вина и ответственность и продолжу это делать). Испытывать к человеку при этом можно все что угодно, главное, чтобы он всегда в полной мере оставался человеком. Для этого надо отнестись к человеку серьезно. Не как к больному, не как к невинному ребенку, а как к человеку со своими ограничениями, который как-то понимает себя и свое место в мире и пытается жить сообразно этому пониманию. Как к личности. И если он личность, то он свободен; и вина, и ответственность — все его. К тому что он делает и как себя ведет отнестись надо с пониманием, но из понимания не следует оправдание любого поведения, это важно. Мне не следует его осуждать, но и оправдывать я его не обязан. Вот понять — надо, и суметь сказать правду, ту, что я вижу, не бросая ее человеку в лицо. Сделать бы так, чтобы человек с моей помощью обнаружил столько своей свободы, сколько способен вынести. Для этого человеку будет вручено его страдание, и предложено в нем участие. Мне тоже придется поучаствовать. Может быть участливо, может как соучастник. Работа у нас странная.
(Это терапевтическое устремление в общих словах, дальше — подробности)
